Весёлые чижи
(Написано в соавторстве с Даниилом Хармсом)
Жили в квартире
Сорок четыре,
Сорок четыре
Весёлых чижа:
Чиж — судомойка,
Чиж — поломойка,
Чиж — огородник,
Чиж — водовоз,
Чиж за кухарку,
Чиж за хозяйку,
Чиж на посылках,
Чиж — трубочист.
Печку топили,
Кашу варили
Сорок четыре
Весёлых чижа:
Чиж с поварёшкой,
Чиж с кочерёжкой,
Чиж с коромыслом,
Чиж с решетом.
Чиж накрывает,
Чиж созывает,
Чиж разливает,
Чиж раздаёт.
Кончив работу,
Шли на охоту
Сорок четыре
Веселых чижа:
Чиж на медведя,
Чиж на лисицу,
Чиж на тетерку,
Чиж на ежа,
Чиж на индюшку,
Чиж на кукушку,
Чиж на лягушку,
Чиж на ужа.
После охоты
Брались за ноты
Сорок четыре
Весёлых чижа.
Дружно играли:
Чиж — на рояле,
Чиж — на цимбале,
Чиж — на трубе,
Чиж — на тромбоне,
Чиж — на гармони,
Чиж — на гребёнке,
Чиж — на губе.
Ездили к тётке,
К тётке чечётке
Сорок четыре
Весёлых чижа.
Чиж на трамвае,
Чиж на машине,
Чиж на телеге,
Чиж на возу,
Чиж в таратайке,
Чиж на запятках,
Чиж на оглобле,
Чиж на дуге.
Спать захотели,
Стелют постели
Сорок четыре
Усталых чижа:
Чиж — на кровати,
Чиж — на диване,
Чиж — на скамейке,
Чиж — на столе,
Чиж — на коробке,
Чиж — на катушке,
Чиж — на бумажке,
Чиж — на полу.
Лёжа в постели,
Дружно свистели
Сорок четыре
Весёлых чижа:
Чиж — трИти-лИти,
Чиж — тИрли-тИрли,
Чиж — дИли-дИли,
Чиж — ти ти-тИ,
Чиж — тИки-рИки,
Чиж — рИки-тИки,
Чиж — тюти-люти,
Чиж — тю-тю-тю!
— КОНЕЦ –
А теперь тоже самое, но с иллюстрациями Мая Митурича:
Авторы «Веселых чижей» (Самуил Маршак и Даниил Хармс) посвятили эти стихи шестому Ленинградскому детскому дому.
Интересна и информацию о том, как они были сочинены.
Художник Борис Семёнов, со слов Самуила Яковлевича Маршака, вспоминает:
«Однажды в вагоне дачного поезда (мы жили тогда по соседству в Кавголово) Маршак рассказывал мне, как писали они вдвоём с Даниилом Ивановичем «Весёлых чижей».
Стихотворение было создано на мотив аллегретто из Седьмой симфонии Бетховена. Этот напев Хармс любил повторять — вот так и появились первые строчки: «Жили в квартире сорок четыре Сорок четыре весёлых чижа…» Дальше рассказывалось, как чижи дружно работали, занимались хозяйством, музицировали — и так далее.
Много написано было куплетов комического, развесёло-напевного содержания (как жаль, что все они были отправлены в корзину!). В конце концов соавторы стали укладывать пернатых друзей спать и разместили кого куда: «Чиж — на кровати, чиж — на диване, чиж — на корзине, чиж — на скамье…».
Вот и всё: дело сделано, чижи мирно спят. Наконец можно разогнуть усталые спины. За окном глубокая ночь, на столе и под столом скомканные черновики, пустые папиросные коробки…
Но тут Хармс, уже выйдя в переднюю спящей квартиры Маршака, вдруг тихонечко пропел, воздев палец над головой:
— Лёжа в постели, дружно свистели Сорок четыре весёлых чижа…
Ну что мог возразить Маршак?! Конечно, такой неожиданный поворот представился ему очень живым и забавным. Не могли же, в самом деле, неугомонные чижи уснуть, не насвистевшись вдоволь… Пришлось воротиться к столу — дописывать смешную концовку…»
(Борис Семёнов. Чудак истинный и радостный. В журнале: «Аврора», 1977, № 4, с. 70).
