Летучий корабль
Давным-давно жили-были старик со старухой. Было у них три сына — двое старших слыли умниками, а младшего все звали дурачком. Старших сыновей старуха любила — чисто одевала, вкусно кормила. А младший сын ходил в дырявой рубахе, жевал чёрную корку.
— Ему, дурачку, всё равно: он ничего не понимает, ничего не смыслит!
Вот дошла однажды до этой деревни весть: кто царю построит такой корабль, чтобы ходил по морям и летал под облаками, — за того царь выдаст свою дочку замуж.
Старшие братья решили попытать счастья.
— Батюшка и матушка, отпустите нас! Авось кто-то из нас станет царским зятем!
Мать снарядила старших сыновей в дорогу, напекла им белых пирогов, наварила-нажарила гусятины да курятины:
— Ступайте с богом, сыночки мои!
Отправились братья в лес, стали рубить да пилить деревья. Нарубили-напилили много. А что делать дальше — не знают. Стали они промеж себя спорить да браниться, того и гляди, вцепятся друг дружке в волосы.
Подошёл тут к ним старичок и спрашивает их:
— Из-за чего это вы, молодцы, спорите да бранитесь? Может, и я вам какое-нибудь слово скажу на пользу?
Набросились оба брата на старика — слушать его они не стали. Да к тому же обругали его нехорошими словами и прогнали прочь. Старичок ушёл.
Братья поругались ещё, съели все припасы свои, что им дала мать. И возвратились домой ни с чем…
Когда пришли они домой, младший сын начал проситься:
— Теперь меня отпустите!
Стали мать с отцом его отговаривать да удерживать:
— Куда тебе, дурню, — тебя по дороге волки съедят!
А дурень знай твердит своё:
— Отпустите — пойду, и если не отпустите — всё равно пойду!
Видят мать и отец — никак с ним не сладить. Дали ему краюху сухого чёрного хлеба на дорогу и выпроводили вон из дома.
Прихватил дурень с собой топор и отправился в лес. Ходил он ходил по лесу и высмотрел высокую сосну: верхушкой эта сосна упирается в облака, обхватить её только троим впору.
Срубил он эту сосну, стал очищать её от сучьев. Подошёл к нему старичок.
— Здравствуй, — говорит, — дитятко!
— Здравствуй, дедушка!
— Что это ты делаешь, дитятко, на что срубил такое большое дерево?
— А вот, дедушка, обещал царь выдать замуж свою дочку за того, кто ему построит летучий корабль, вот я и строю.
— А разве ты сможешь смастерить такой корабль? Это дело мудрёное, пожалуй, ты и не сладишь.
— Мудрёное не мудрёное, а попытаться стоит: глядишь, и слажу! Вот и ты кстати пришёл: старые люди бывалые, сведущие. Может, ты что мне и присоветуешь.
Старичок говорит ему:
— Ну, коли просишь дать тебе совет, слушай: возьми-ка ты топор свой и обтеши сосну эту с боков: вот эдак!
И показал ему, как надо обтёсывать.
Дурень старичка послушался — обтесал сосну так, как он показывал. Обтёсывает он сосну, сам диву даётся: топор сам так и ходит, так и ходит!
— Теперь, — говорит ему старичок, — с концов сосну обделывай: вот так и вот эдак!
Дурень не пропускает слова старичка мимо ушей: как старичок ему показывает, точно так он и делает.
Закончил дурень работу, старичок его похвалил и говорит:
— Ну, теперь передохнуть не грех да малость перекусить.
— Эх, дедушка, — говорит дурень, — для меня-то еда найдётся, вот эта чёрствая краюха. А тебя-то мне чем угостить? Ты небось моё угощение и не угрызёшь?
— А ну-ка, дитятко, — говорит старичок, — давай сюда свою краюху!
Дурень подал ему чёрствую краюху. Старичок взял её в руки, осмотрел, пощупал да и говорит:
— Не такая уж она чёрствая твоя краюха!
И подал её дурню обратно. Дурень краюху взял — глазам своим не поверил: превратилась она в мягкий да белый каравай.
Когда поели они, старик и говорит дурню:
— Ну, теперь давай паруса прилаживать!
И достаёт из-за пазухи кусок холста. Показывает, как делать надо.
Старичок показывает, дурень старается. На совесть всё сделал — и паруса готовы, прилажены.
— Садись теперь, — говорит старичок, — в свой корабль, и лети, куда тебе надобно. Да смотри, наказ мой помни: по пути сажай в свой корабль всякого встречного!
Тут они и распрощались. Старичок пошёл своей дорогой, а дурень сел на летучий корабль, паруса расправил. Как только паруса надулись, взмыл тот корабль в небо синее, быстрее сокола полетел. Летит корабль чуть повыше лесов стоячих, чуть пониже облаков ходячих…
Летел-летел так дурень и видит: на дороге лежит человек — припал к сырой земле ухом. Спустился дурень и говорит:
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты тут делаешь?
— Слушаю я, что на другом конце земли делается.
— А что же там делается, дядюшка?
— Пташки голосистые там поют-заливаются, одна другой лучше!
— Какой ты слухмённый! Садись ко мне на корабль, вместе полетим.
Слухало не стал отнекиваться, сел на корабль, и полетели они вдвоём дальше.
Летели-летели, смотрят — идёт человек по дороге, идёт на одной ноге, а другая нога к уху привязана.
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты на одной ноге скачешь?
— Да если я другую ногу отвяжу, так весь свет за три шага перешагну!
— Вот ты какой быстрый! Садись к нам на корабль.
Скороход не стал отказываться, взобрался на корабль, и полетели они дальше втроём.
Много ли, мало ли они пролетели, глядь — человек с ружьём стоит, целится. А во что целится — неведомо.
— Здорово, дядюшка! В кого это ты целишься — ни зверя, ни птицы кругом не видно.
— Экие вы! Да я близко стрелять и не стану. Целюсь я в тетёрку, что вёрст за тысячу отсюда сидит на дереве. Вот такая стрельба по мне.
— Садись с нами на корабль, полетим вместе!
Сел к ним и Стреляло, и полетели все они дальше.
Летели они, летели и видят: идёт человек, несёт за спиной большущий мешок хлеба.
— Здорово, дядюшка! Куда это ты идёшь?
— Иду добывать себе хлеба на обед.
— На что тебе ещё хлеб? У тебя и так полный мешок!
— Что тут! Этого хлеба мне в рот положить да проглотить. А чтобы досыта наесться, мне надобно сто раз по столько!
— Ишь ты какой! Садись к нам на корабль, полетим вместе.
Сел на корабль и Объедало, полетели они вместе дальше.
Летят над лесами, летят над полями, летят над реками, летят над сёлами да деревнями.
Смотрят: возле большого озера ходит человек, головой качает.
— Здорово, дядюшка! Что это ты тут ищешь?
— Пить очень хочется, вот и ищу, где бы мне напиться.
— Да ведь перед тобой целое озеро. Пей в своё удовольствие!
— Да этой воды мне всего на один глоточек хватит.
Подивился дурень, подивились его товарищи и говорят ему:
— Ну, не горюй так, найдётся для тебя вода. Садись с нами на корабль, полетим далеко, будет для тебя много воды!
Опивало сел на корабль, и полетели они дальше.
Сколько они летели — неведомо, только видят: идёт человек в лес, а за плечами у него вязанка хвороста.
— Здорово, дядюшка! Скажи-ка нам: зачем это ты хворост в лес тащишь?
— А это не простой хворост. Коли его разбросать, тотчас появится целое войско.
— Садись, дядюшка, с нами!
И этот сел к ним на корабль. Полетели они дальше.
Летели-летели, глядь: идёт старик, несёт куль соломы.
— Здорово, дедушка, седая головушка! Куда это ты солому несёшь?
— В село.
— Да разве в селе соломы мало?
— Соломы много, а такой нет.
— Какая же она у тебя особенная?
— А вот какая. Стоит мне её в жаркое лето разбросать, и враз станет холодно: выпадет снег, затрещит мороз.
— Коли так, твоя правда: такой соломы в селе не найдёшь. Садись с нами на корабль!
Холодило взобрался на корабль со своим кулём, и полетели они дальше.
Летели они летели и прилетели к царскому дворцу.
Царь в эту пору сидел за обедом. Увидел он летучий корабль и послал своих слуг:
— Ступайте, спросите: кто на этом корабле прилетел — какие заморские царевичи и королевичи?
Слуги подбежали к кораблю поближе и видят — на корабле сидят простые мужики.
Царские слуги не стали и расспрашивать у них: кто таковы и откуда прилетели. Воротились назад и доложили царю:
— Так и так! Нет на корабле ни одного царевича, нет ни одного королевича, а всё чёрная кость — простые мужики. Что прикажешь нам с ними делать?
«Выдавать замуж нашу дочку за простого мужика зазорно, — думает царь. — Надобно избавиться от таких женихов».
Спрашивает он у своих придворных — князей да бояр:
— Что нам делать теперь, как быть нам?
Они и присоветовали царю:
— Надо разные трудные задачи задавать жениху, авось он и не разгадает их. Тогда мы ему от ворот поворот и покажем!
Обрадовался царь такому совету, тотчас же послал к дурню слуг с таким приказом:
— Пусть жених нам достанет, пока наш царский обед не закончится, живой и мёртвой воды!
Задумался дурень:
— Что же я теперь буду делать? Да я и за год, а может быть, и за весь свой век такой воды не найду.
— А я на что? — говорит Скороход. — Мигом справлюсь за тебя.
Отвязал он от уха ногу и побежал за тридевять земель в тридесятое царство. Набрал живой и мёртвой воды два кувшина, а сам думает: «Времени впереди у меня много осталось, дай-ка посижу малость — к сроку успею возвратиться!»
Присел Скороход под густым развесистым дубом, да и задремал…
Царский обед уже подходит к концу, а Скорохода всё нет как нет.
Загоревали все на летучем корабле — не знают, что им и делать. А Слухало ухом к земле сырой приник, прислушался и говорит:
— Экой он сонливый да дремливый! Спит Скороход себе под деревом, храпит вовсю!
— А вот я его сейчас разбужу! — говорит Стреляло.
Схватил он своё ружьё, прицелился и выстрелил в дуб, под которым спал Скороход. С дуба посыпались жёлуди — прямо Скороходу на голову. Тот проснулся.
— Батюшки, да я заснул, никак!
Вскочил он на ноги и в ту же минуту кувшины с водой принёс:
— Получайте свою воду!
Встал царь из-за стола, взглянул на кувшины и говорит:
— А может, эта вода не настоящая?
Слуги поймали петуха, оторвали ему голову и спрыснули мёртвой водой. Голова вмиг приросла. Спрыснули живой водой — петух вскочил на ноги, захлопал крыльями, закричал «ку-ка-реку!».
Досадно тогда царю стало.
— Ну, — говорит царь дурню, — первую мою задачу ты выполнил. Теперь другую задачу тебе задам! Ежели ты такой ловкий, съешь со своими сватами за один присест двенадцать быков жареных да столько хлебов, сколько в сорока печах испечено!
Опечалился тут дурень, товарищам своим говорит:
— Да я и одного-то хлеба не съем за целый день!
— А я на что? — говорит Объедало. — Я с их быками и с хлебами и один управлюсь. Ещё и мало мне будет!
Дурень велел сказать царю:
— Тащите нам быков и хлебы. Будем есть!
Привезли им двенадцать жареных быков да хлебов столько, сколько в сорока печах испечено.
Объедало давай быков поедать — одного за другим. А хлебы в рот так и мечет каравай за караваем. Все возы быстро опустели.
— Давайте ещё! — кричит Объедало. — Почему припасли так мало? Я только во вкус вошёл!
А у царя ни быков, ни хлебов больше нет.
— Теперь, — говорит царь, — новый вам приказ: чтобы зараз было выпито пива сорок бочек, каждая бочка по сорок вёдер.
— Да я и одного-то ведра не смогу выпить, — говорит дурень своим товарищам.
— Эка печаль! — отвечает ему Опивало. — Да я один всё пиво у них выпью, еще мало мне будет!
Прикатили сорок бочек-сороковок. Стали пиво черпать вёдрами да подавать Опивале. Он как глотнёт — ведро и пустое.
— Что это вы подносите мне вёдрами? — говорит им. — Этак мы проканителимся целый день!
Поднял он бочку да и зараз её опорожнил, без роздыху. Поднял другую бочку — и та пустая откатилась. Так и осушил все сорок бочек.
— Нет ли, — спрашивает Опивало, ещё пивца? Не вволю я напился! Горло не промочил!
Видит царь, что ничем нельзя дурня взять. Решил его хитростью погубить.
— Ладно, — говорит царь, — выдам я свою дочку за тебя замуж, готовься к венцу! Только сходи в баню перед свадьбой, хорошенько вымойся-выпарься.
И приказал затопить баню.
А баня-то была вся чугунная.
Трое суток топили баню, раскалили докрасна. Огнём-жаром от неё пышет, не подойти к ней за пять саженей.
— Как же я буду мыться? — говорит дурень. — Заживо сгорю.
— Не печалься, друг мой, — отвечает ему Холодило. — Я пойду с тобой!
Побежал Холодило к царю, спрашивает у него:
— Не дозволите ли и мне с женихом сходить в баню? Я там ему соломки подстелю, чтобы он пятки не испачкал!
Царю что? Он дозволил: «Не велика беда, что один сгорит, что оба!»
Привели дурня с Холодилой в баню, заперли там.
А Холодило солому в бане разбросал— и стало там холодно, стены подёрнулись инеем, вода в чугунах замёрзла.
Прошло сколько-то времени, слуги дверь отворили. Смотрят, а дурень жив-здоров, и старичок тоже.
— Эх, вы, — говорит им дурень, — да в вашей баньке не париться, а только на салазках кататься можно!
Побежали слуги к царю, доложили. Так, мол, и так, жив он и здоров. Царь заметался, не знает, что ему и делать, как избавиться от дурня.
Думал-думал и надумал. Приказал ему:
— Выставь поутру перед дворцом моим целый полк солдат. Ежели выставишь — выдам за тебя свою дочку замуж. Не выставишь — вон прогоню!
А у самого на уме: «Откуда мужику простому целое войско достать? Уж этого-то он не сможет выполнить. Тут мы его в шею и выгоним!»
Услышал дурень приказ царский и говорит своим сватам:
— Выручали вы меня, братцы, из беды не раз и не два… А что теперь-то будем делать?
— Эх, ты, нашёл о чём печалиться! — говорит ему старичок с хворостом. — Да я выставлю хоть семь полков с генералами! Ступай к царю, скажи — будет ему войско!
Пришёл дурень к царю.
— Выполню твой приказ, — говорит, — только в последний раз. А ежели отговариваться снова начнёшь — пеняй на себя!
Рано поутру старик с хворостом позвал дурня и вышел с ним в поле. Раскидал он свою вязанку, и появилось войско несметное — и пешее, и конное, и с пушками. Трубачи трубят в трубы, барабанщики бьют в барабаны, генералы подают команды, кони в землю бьют копытами…
Дурень впереди встал, войско повёл к царскому дворцу. Перед дворцом он остановился, приказал трубить в трубы громче, сильнее бить в барабаны.
Услышал всё это царь, в окошко выглянул, от испугу стал белее полотна. Приказал он воеводам своё войско выводить, войной на дурня идти.
Воеводы царское войско вывели, стали палить да стрелять в дурня. А дурневы солдаты идут стеной, мнут царское войско, как траву. Испугались воеводы и вспять побежали, а вслед за ними и всё царское войско побежало.
Вылез царь из своего дворца, перед дурнем на коленках ползает, просит принять дорогие подарки да скорее венчаться с царевной.
Дурень царю говорит:
— Теперь уже ты нам не указчик! У нас свой разум есть!
Прогнал он царя прочь и не велел никогда в это царство возвращаться. А сам женился на царевне.
— Царевна — девка молодая да добрая. На ней никакой вины нет!
И стал он в том царстве жить, всякие дела вершить.
— КОНЕЦ —
Иллюстрации: Сергей Тараник
Настоящая русская сказка. Спасибо.